33 поста
111 постов
77 постов
15 постов
2 поста
8 постов
Привет всем!
Список сделан в алфавитном порядке (по фамилии), при нажатии на имя откроется пост о соответствующем человеке. Поскольку моя первоначальная затея выпускать пост об актёре дубляжа в день его рождения похерилась, то предлагаю вам самим в комментариях написать, про кого вы хотите, чтобы я сделал следующий выпуск в рубрике.
Вы верите в гороскопы?
Я вот лично не верю и считаю чудаками тех, кто полагает, что расположение звезд и иных космических тел как-то влияет на того или иного человека. Не берусь утверждать с полной уверенностью, но мне кажется, гороскопы составляют, что называется «от балды», периодически тасуя, как колоду, предсказания между знаками зодиака. Буквально недавно в одной газете я видел один и тот же текст сначала во вторник для козерога, а потом в среду для стрельца. Составители даже не потрудились хоть чуточку изменить формулировку.
А разве можно серьезно относиться к утверждению, что дата твоего рождения определяет твою дальнейшую судьбу? Я на всю жизнь запомнил слова моей одноклассницы (хотя прошло уже больше десяти лет). Она тогда сказала, что ни за что не станет встречаться с парнем, если по знаку зодиака он будет водолеем. Не помню точно, как она это обосновывала. По-моему, утверждала, что все парни-водолеи вспыльчивые, неуравновешенные, буйные, самовлюбленные… короче, наградила несчастных целым набором малоприятных эпитетов.
Проведем грубый подсчет. Допустим, на нашей планете живет три миллиарда мужчин. Поделим эту цифру на 12 по количеству месяцев в году и получим, что представителей каждого из знаков зодиака по 250 миллионов. Так что же получается? Те, кто родился в конце января – начале февраля, все 250 миллионов мужчин – грубые, вспыльчивые, неуправляемые и так далее? Все до единого? Сомнительно как-то…
Как бы там ни было, верить или не верить в гороскопы – личное дело каждого. Я, повторюсь, в них не верю. Но читаю всегда, если они мне попадаются. Просто из интереса – угадают астрологи или нет. Чаще всего, конечно же, не угадывали.
Так вот моя история началась как раз с чтения очередного астрологического прогноза. Я сидел у себя в комнате на диване и читал газету на планшете. Первым делом взялся за анекдоты и гороскоп, всегда с них начинаю. Своего рода традиция, которой я не изменяю уже очень давно.
Анекдоты оказались совершенно не смешными. А вот предсказание меня позабавило.
«Сегодня Рыб ждет очень приятная и совершенно неожиданная встреча. Возможно, она очень круто изменит Вашу жизнь».
Что ж, подумал я, все это очень хорошо, вот только вряд ли такая встреча произойдет. Выходить из дома я не собирался, таким образом, шанс встретить кого-либо на улице падал до нуля. Приезд моей мамы также был невозможен по причине того, что буквально полчаса назад мы закончили разговаривать с ней по скайпу, и каждый из нас находился у себя дома. А поскольку живет она за пять тысяч километров от меня, сомневаюсь, что сегодня зазвонит телефон и в динамике раздастся ее радостный голос: «Сынуля, встречай меня на вокзале через час!». Единственный, кто мог прийти ко мне в гости, был мой друг Эдик. Любая встреча с ним, несомненно, приятна, но мы так часто видимся в последнее время, что едва ли стоило бы удивляться его визиту.
Исходя из этих моих умозаключений, я сделал вывод, что день мой будет, как и вчерашний, самым заурядным и однообразным. О, как я ошибался!
Несколько манипуляций пальцем и на экране планшета открылась страница со спортивными новостями – следующая по важности для меня после страницы развлечений. Закончив читать про подготовку наших команд к матчам в евролиге, я вдруг заметил краем глаза в коридоре какое-то движение. Поднял голову, вгляделся в дверной проем, но ничего кроме трюмо, разумеется, неподвижного, не увидел. Наверное, это Джек шастает по квартире, решил я. И тут, будто прочитав мои мысли, мой ретривер два раза гавкнул. Он лежал на своем пледе справа от моего кресла и сейчас, подняв голову, тоже пристально смотрел в коридор. Уши у него встали торчком, а из закрытой пасти раздавалось тихое, я бы даже сказал жалобное, скуление.
Значит, движение в коридоре мне не почудилось, но это был не Джек. Но тогда что или кто, ведь кроме нас двоих дома никого не было.
Честно признаюсь, я не на шутку перепугался. Теперь мне стало понятно, каково это, когда душа уходит в пятки. Может быть, я бы так не беспокоился, если бы не поведение моего пса – теперь он дрожал, будто на него надели вибропояс для жаждущих похудеть, и скулил намного громче. У собак чувства более развиты, нежели у людей. Возможно, Джек почуял присутствие кого-то или чего-то, что его самого пугало.
Впрочем, через мгновение я и сам почувствовал нечто такое, от чего буквально все волосы на теле встали торчком, а желудок вдруг сдавило точно тисками. В довершении к этому в нос ударил какой-то приторно-мерзкий запах. Сразу же наружу стал проситься съеденный совсем недавно завтрак. В доме стало как будто темнее, в помещении ясно ощущалось чье-то присутствие. Я вжался в кресло, не рискуя пошевелиться – подобный страх, наверное, испытывает человек, стоящий на уступе над многомильной пропастью.
И тут я увидел.
Фигура в черном плаще появилась в дверном проеме, стоило мне лишь на мгновение отвести взгляд в сторону. Высокая, до невозможности худая, с огромным капюшоном, полностью скрывавшим лицо. Полы балахона опускались на линолеум и источали черный дым. Я в ужасе вцепился в обитые дешевой тканью ручки кресла. Костяшки пальцев побелели так, что стали похожи на куски мела. Сущность медленно приближалась ко мне.
Она подошла к креслу, в котором я сидел, остановилась всего в полуметре и протянула очень тонкую руку в кожаной перчатке, едва не коснувшись моего носа.
– Олег Дементьев, твое время пришло! – сказала Смерть, и теперь я нисколько не сомневался, что именно она передо мной. Глухой суховатый мужской голос легким эхом разнесся по квартире.
Мне было страшно. Я не понимал, что вообще сейчас происходит, отказывался верить. Сначала смысл фразы не доходил до меня, но в итоге осознание пришло. Я сглотнул, опешив, но все же смог выдавить из себя:
– Я-я н-н-не Оле-е-ег!..
Последнее слово я скорее проблеял, заливаясь слезами и свернувшись калачиком на кресле. Смерть на мгновение застыла, как бы в задумчивости. Послышался тяжкий вздох, после чего фигура в балахоне, ссутулившись, проковыляла по комнате и тяжко рухнула в соседнее кресло. Руки в перчатках ушли под капюшон. Посланник с того света усиленно тер виски секунд тридцать, после чего сматерился и полез в карман. Я сидел в своем кресле и старался не дышать, отсчитывая удары сердца. Происходящее в квартире настолько сбивало меня с толку, что я даже не задумывался об общей абсурдности ситуации. В голове была абсолютная пустота, ни подозрений, ни размышлений, ни поисков пути отхода. Я сидел, свернувшись калачиком в кресле, и ждал, пока все это кончится.
Смерть достала из кармана планшет, что с надкусанным яблоком на торце, и стала умело водить пальцами по экрану. То, как он (я посчитал, несмотря на некую абсурдность, что правильнее было бы называть Смерть «он», ведь голос-то мужской) управлялся с гаджетом, закинув ногу на ногу и приложившись к спинке кресла, вызвало у меня неопределенные ощущения. С одной стороны это выглядело так обычно и нормально, будто в гости пришел мой друг Эдик и теперь копается в телефоне, желая показать очередную смешную картинку. С другой, – Смерть, проводник в мир иной, сверхъестественное создание, властелин жизни и нежизни, и с айпадом в костлявых руках!
– Слышь, мужик! – обратился ко мне Смерть – Это двадцать шестая квартира?
Я разинул рот и издал что-то нечленораздельное, не зная, как повлияет мой ответ на мою дальнейшую судьбу.
– Э… Ну… Это не двадцать шестая. Это двадцать третья. Шестая этажом выше. – И зачем-то добавил – Здесь живу я, Николай Выхин, вон, на тумбочке паспорт…
Смерть поднялся было с кресла и сделала торопливый шаг к выходу из помещения, но ее остановила вибрация айпада. Пришло сообщение. Смерть выудил из кармана гаджет, ловко провел кожаным пальцем по экрану и стал читать. Тут же поник, опять ссутулился и рухнул в кресло. Айпад сжимала безвольно повисшая костлявая рука.
Он сидел и молчала минуты три, я же смотрел округлившимися глазами на весь этот дурдом и хотел сбежать из квартиры. Казалось, еще секунда, и я сигану в окно, спасаясь от незваного гостя. Однако мне удалось перебороть себя и задать главный вопрос, который меня сейчас интересовал.
– Так… ты меня не заберешь? – спросил я, дрожа.
– Да нафиг ты мне нужен! – вздохнул тихо Смерть. Он вдруг сдернул с головы капюшон, показав не череп, как мне казалось, а очень худое и бледное лицо. С таким лицом обычно покойник ждет, когда ему закроют крышку гроба. – У меня ж направление было в ту квартиру, а я опоздал, и теперь мой заказ исполнит гребаный Адриан. Потом с бумагами долбаться! Мне Петр по первое число вставит!
Я перестал трястись и вообще как будто бы полностью успокоился. Смерть еще долго поносил некоего Адриана, который, судя по всему, был его конкурентом по работе. Я ни черта не понял, однако вслушивался в его речи, не вставая с места. Чем быстрее он наговорится, тем быстрее уйдет.
Однако, видно, не судьба мне была спокойно прожить этот день.
Смерть вдруг встал, подошел к ближайшему шкафу и стал рыться в моих вещах. Будь это кто угодно другой, я бы возмутился, крикнул, хотя бы спросил, что он, черт побери, делает. Но сейчас лучшим вариантом было сидеть и помалкивать. Однако смерть решила не оставлять меня в покое…
– Эу, Колян! Где у тебя бухло?
Я внутренне сжался, приготовившись к худшему, но промолчал, боясь ответить не то, что надо.
– Мужик, я к тебе обращаюсь или к псу твоему? Есть у тебя вообще чего выпить? Да говори ж ты, блин!
От крика меня передернуло. Я по-военному, без единой запинки, отрапортовал о том, что две бутылки коньяка лежат в шкафу над раковиной, а настойка с дачи спрятана за мусорным ведром под мойкой. Не знаю, от нервов это, или от страха, но мне страшно захотелось накатить… Раз сходить с ума, так сходить конкретно…
Я встал, направился на кухню. Смерть спокойно проследовал за мной, будто сосед по квартире. Он обошел столик, вышел на балкон, уселся на драный, скрипучий стул, чтобы его не было видно из окон, и замер. Посидел там минуты две, пока я доставал коньяк, потом высунулся в дверной проем, попросил сигареты. Я сказал, что не курю, но вдруг вспомнил, что Эдик позавчера забыл пачку с тремя «беломорками». Поставил бутылки на столешницу у раковины, отодвинул ящик – вот она! Достал пачку, осторожно передал моему нежданному гостю. Смерть хмыкнула, как мне показалась одобрительно, достала обычную оранжевую пластиковую зажигалку и закурила. Пока я искал рюмки, сущность в балахоне начала монолог:
– Знаешь, а ты очень необычно держишься. Люди обычно могут и обделаться при виде нас. Кто-то пытается убежать, кто-то сопротивляется. Немного таких, которые могут принять факт своей смерти…
Я в этот момент отставлял кружку, и рука невольно дернулась. Сосуд полетел вниз, на плитку, и разлетелся на десяток крупных осколков.
– Так меня… забирают? – как я ни старался, подавить дрожь в голосе так и не смог.
– Нет, на этот счет можешь не беспокоиться. По крайней мере, еще лет…
– Не надо! – попросил я громко, но осекся и сник.
Смерть стрельнула бычком в открытую форточку балкона и вернулась на кухню.
– И все же. Коллеги рассказывали, как они вот так ошибались, и как люди реагировали. Одного в психушку посадили, другой переосмыслил жизнь и бизнес открыл, прикинь? Прогорел, правда, потом в церковь подался… Я это, собственно, к чему… Ты в сравнении с тем, что рассказывали, то ли отбитый пофигист, то ли эмо, то ли парень, которому все осточертело.
Я достал рюмки трясущимися руками, поставил их на стол. Сел.
«Ага, конечно, пофигист. Эмо, е-мое… Я походу не то, что осточертелый, я уже ошалелый по самое здрасьте. Пришла Смерть, сказала, что всё – кирдык, а потом тряся айпадом: «Сорян, братан, ошибся!» Тут перегореть на раз-два! Господи, в гробу я видал такую Смерть…»
– Ну, че молчишь-то? Наливать будешь?
Что-то у меня то ли в конец нервы сдали, то ли меня этот мужик в балахоне разозлил, не знаю. Но как-то потянуло на язвительные шутки. Был момент, когда я усомнился, что этот человек вообще Смерть, но я быстро отмел эту версию. Как он влез ко мне в квартиру? Как узнал, что в двадцать шестой живет Олег Дементьев (а там действительно жил человек с таким именем)? Почему пес его так испугался? Не говоря уже об исходящем от его балахона дыме и, как бы смешно это ни звучало, ауре смерти. Вот так смотришь на могильный камень на кладбище, и такое чувство вдруг приходит… что называется, смертью веет. Вот и с его лицом – то же самое ощущение возникает. Короче, мне захотелось пошутить.
– Я, брат, коньяком напился вот уж как! А, ты, наверно, пьешь денатурат…
– Не смей продолжать эту упоротость! Был один мужик лет восьмидесяти, живой современник Хрущева, так он каким-то образом понял, что я к нему наведаюсь и при встрече весь стих продекламировал! А еще он плевался постоянно, и жирный был до ужаса. Не говоря уже о том, что воняло у него дома как от кошачьего лотка…
– И что вас в этом раздражает, мистер Сама-Смерть? – спросил я нарочито торжественным тоном.
«Нет, я точно двинулся» – думаю, но отступать уже поздно.
– Меня Самаил зовут вообще-то. – Сказал он, совершенно не обидевшись – Да то, что он меня с чертом сравнивает! С чертом! Твое здоровье! – Самаил резво опрокинул в себя стопку. – А это та еще паскуда, ты бы видел хоть одного! Знаешь, обидно. Или что обязательно я алкаш. Нет, ничего подобного! Это я сейчас… слабину дал. У меня такая осечка последний раз в прошлом десятилетии только была. Знаешь, как обидно?! Всё эти мудозвоны из отдела планирования, а все шишки мне… Да и это так, просто, для ностальгии – Смерти вообще не положено испытывать мирские наслаждения – еда, питье, алкоголь, секс… В общем, она выше этого всего. И, следовательно, ничего не испытывает. Вот я даже вкуса коньяка не чувствую и не пьянею. Так, просто вспомнить.
– Да, это печально – говорю я.
– А самое хреновое – что у нас конкуренция, как у американских клерков в здании мирового торгового центра. Нас миллионы, Смертей-то. Чего ты так смотришь? Знаешь, сколько людей умирает по миру? У нас как бы планы – выполнил, молодец, а не выполнил – штраф в виде еще одной души. Вообще, мне об этом рассказывать нельзя, но ты представь, какой ужас творится! Впрочем, не обращай внимания – вся эта информация на твою жизнь не шибко-то повлияет, так что не парься.
А ведь действительно. Я задумался, какая же должна быть работа у Смерти. Почти восемь миллиардов человек. Каждую секунду умирает пять человек. Вот пять. Десять. Пятнадцать… Тридцать пять. И какое же это должно быть количество разных Смертей, чтобы весь этот ужас «обслужить»?
Стало немного тошно, и я выпил одну рюмку, за ней сразу вторую.
Я настолько осмелел (частично благодаря двум рюмкам), что начал задавать вопросы, например, есть ли Рай и Ад, как Смерти становятся Смертями. Но на эти вопросы Самаил мне не ответил, сказав, что не положено, да и сам не хочет, чтобы я от этого свихнулся. Ему и самому было скучно про это разговаривать. И я начал нести такое, что никто другой, кому повезло пообщаться со Смертью, не додумался бы.
– Почему вы балахоны носите? – спросил я, налив еще. – И к чему косы, которые вам часто приписывают? Короче, почему вы так выглядите?
Самаил приподнял бровь, усмехнулся. Вряд ли ему хоть кто-то задавал такие вопросы.
– А вот это интересно, кстати! – Самаил вмиг оживился. Даже на минуту пить перестал. – Как бы тебе… мы работаем на восприятие. Странно, наверное, но вам, людям, легче принимать смерть, когда она приходит к вам в стереотипном образе. Правда, в одной культуре одно, в другой другое. В Индии, например, ихним богом смерти люди наряжаются – то ли макакой, то ли не совсем макакой, не знаю точно. В общем, каким-то бибизяном. А атеистов мы принимаем в смокингах, например. С бейджиками, галстуками, как на ресэпшене в отеле. Люблю заходить за атеистами, они так смешно отрицают смерть! Был один парень, он напился в доску, и на морозе уснул. Так он в виде души, отделившейся от тела умолял сказать, что это пьяный бред, и что его тупо закопают в землю, где его будут жрать черви. Тебе это ужасно, вижу по лицу, а мне смешно. Чесслово, смешно! Насколько люди могут быть идиотами!
Я почесал затылок. Бывают же такие… уникумы. С дурацкими принципами, которые настойчиво прут против реальности, даже когда она сама приходит и говорит, что они идиоты. Я вдруг подумал, что дело даже не в том, что атеисты, а вот вообще – есть же такие люди, ну ни в какую не могут пойти против своей мысли, и которые отстаивают ее даже перед слепыми фактами. Решил человек, что Бога нет – и все тут. Решил человек, что жизнь дерьмо – и все тут. И наоборот – верующие и жизнерадостные никак не могут понять, что Бога может и не быть, а жизнь явно не так идеальна, как хотелось бы. Жизнь наша – один здоровый абсурдный «не факт», состоящий из системы заблуждений и слепой уверенности в чем-то. Люди живут бредово, не понимая, какой дурдом вокруг них творится… Вот с той же смертью. Никогда бы не подумал, что она может прийти к тебе домой, с айпадом, без косы, так еще и пьющая. Вон, полбутылки вылакал этот Самаил. Жизнь полна бреда. Когда приятного, когда неприятного. Но однозначно бреда. Что-то меня понесло на грустные мысли и я выпил еще рюмку. Лучше.
– А айпад?
– Это рабочий, он каждому полагается. Для планирования, распорядка и тому подобной фигни. Приходит оповещение, что такой-то человек откидывается или скоро откинется. Мы идем к ним, отписываемся…
– Как в «Убере», что ли? Какие-то рабочие схемы таксиста...
– Ну так мы, по сути, те же таксисты. Только на тот свет доставляем, хе! «Мертвячкофф» у нас! – засмеялся он.
Потом и я подключился. Что-то после пяти рюмок меня понесло, и я в конец потерял инстинкт самосохранения. Не знаю, все ли Смерти такие, но Самаил производил хорошее впечатление. Он вдруг перестал пить и всерьез посмотрел на меня. Я даже опешил. Смотрел долго, минуты две, потом опрокинулся на спинку стула, влез в айпад. Тут же убрал и с хитрой ухмылкой посмотрел на меня.
– Чего? – спросил я, когда мне начало это надоедать.
Самаил уклонился от ответа:
– Ладно я-то, я Смерть и все дела. А ты кто, как, зачем? За что живешь, где работаешь?
– Я? Да так, в одном учреждении бумагомарателем.
– Понятно. И как? Нравится?
– Ну как тебе сказать…
– Начинается…
– Что? Что не так?
– Стандартное положение смертного. Ходит на работу, которая ему не нравится, и боится пойти на другую. Вы ж так всегда. Сидите в заложниках у собственной лени и нихрена не делаете!
– Ну, знаешь, тут не все так просто.
– Да знаем мы это твое непросто! Лень! Лень и еще раз Лень!
Он вдруг начал смеяться. Долго и взахлёб. Мне стало даже обидно. Опустил смысл человеческого существования и ржёт!
– Давай не будем, а?
– Ладно-ладно. Не хочется тебя вводить в депрессию. Еще полоснёшь по венам завтра, и с кем я пить буду? Да не смотри ты так! Не волнуйся, не буду я к тебе каждый день припираться – меня ж того – крхккх – и гуляй, Вася. Как это в подробностях не скажу, но знай – наказания жесть у Смертей. Нам вообще с вами, «неумирайками», общаться не положено.
– А что, я какой-то особенный?
– Ни капли. Даже слишком обычный. Говорил я как-то с Мишкой Горшеневым, вон то неординарная личность! А ты так… не знаю, просто так. Мне слишком хреново стало, да и психанул.
– Странно, когда к тебе смерть случайно бухать приходит, не?
– Ох, поверь, в мире и не такой дурдом творится. Например, тысячи детей в Африке умирают от голода в то время, как треть произведенной в мире жратвы выкидывается нетронутой.
– Ого!
– Ну что сказать, люди – дебилы. Ты не задумывайся об этом, один хрен ничего не изменишь. По крайней мере, один и на этой должности. Просто знаешь, не надо воспринимать жизнь так всерьёз и уныло. Ну живешь, так живи так, чтобы перед смертью было что вспомнить. Самое хреновое, когда умираешь и понимаешь, что ни черта не сделал в этой жизни. Вот это самый большой абсурд во Вселенной – иметь разум и думать, что нужно всегда страдать и быть чмом. Блин, вы единственные существа, у которых достаточно мозгов, чтобы понять своё счастье, но не хотите.
– Ты говоришь об этом так легко, будто мой сосед о каком-то жадном депутате.
– Я кстати не понимаю, почему вы вообще выбираете этих депутатов, если…
– Ой, вот давай хоть об этом не будем – и без нашей тупой гражданской позиции тошно…
В таком духе мы разговаривали еще часа два и не заметили, как кончился коньяк. Самаил расстроился и попросил еще хоть что-нибудь. Я собирался уже спуститься и зайти в ларек за выпивкой, но, честно говоря, мне было лень, да и опьянение мое никто еще не отменял. Трезвый Самаил сам сходил в ларек за коньяком и закусью – правда, сцену его появления в магазине представить я себе так и не смог. Выпили еще немного и я отрубился.
Наутро Самаила, конечно, уже не было. Да и был ли он вообще? Нарочно такого точно не придумаешь. Все же, скорее всего, это был лишь сон, наркоманский бредовый сон… но, черт возьми, так хочется, чтобы он оказался явью!
P.S. Рассказ написан мной в соавторстве с другом Денисом Дымченко.
На написание сей зарисовки меня вдохновила сцена из игры Lost planet 3.
Приятного чтения!
*Ардания, северный край карты*
– Ну наконец-то, последний знак вопроса! Как долго я тебя искал! Ну, Сайлас, рассказывай, какая беда с тобой приключилась?
– Ну наконец-то, хоть одна живая душа!
– Да, да, я здесь. Что случилось?
– Ты что же, не видишь?
– Я вижу лишь то, что ты стоишь на выходе из пещеры, окружённый россыпью небольших камней…
– Ты должен помочь мне выбраться отсюда.
– А сам ты в не в состоянии это сделать?
– Ты видишь камни?
– Вижу.
– Они мешают мне пройти. А обратно в пещеру я не пойду, там очень злые и очень ядовитые пауки.
– Самый большой камень здесь тебе едва ли по колено. Перепрыгни, перелезь, разгреби этот завал, в конце концов.
– Не могу, я пытался. Думаешь, торчал бы я здесь, если бы всё было так просто?
– Хорошо, давай я уберу камни и освобожу тебе проход. Хыыы… Блин, не выходит. Они что, весом в тонну?
– А я что говорил?! Квест принимать будешь?
– Буду. Говори, что нужно делать.
– Принеси мне десять морковок, пять тыкв и восемь кусков кроличьего мяса.
– Зачем?
– В смысле зачем? Чтобы меня освободить.
– Как всё перечисленное тебя освободит?
– Поторопись, Герой! Десять морковок, пять тыкв и восемь кусков кроличьего мяса.
– Да-да, у меня в списке заданий высветилось. Блин, я ж вот совсем недавно всех кроликов в округе поубивал и мяснику продал. Теперь сутки ждать, когда они отреспаунятся…
– Я буду ждать тебя здесь, никуда не денусь. Ты только поторопись, пожалуйста.
*День спустя*
– Вот, держи. Что заказывал. Получите, распишитесь.
– Благодарю тебя.
– Хрена себе! Камни исчезли! Это как? Какая вообще связь между пищей и исчезновением камней? Стоп, ты что, всё сожрал? Ну и проглот! Ладно, пойдём, отведу тебя в деревню.
– Ох, не могу… Плохо мне, помираю!
– Эй, Сайлас, ты чего? Не… не падай! Что с тобой?
– Плохо мне, плохо!
– Конечно, столько сожрать! Мне бы тоже поплохело!
– Лишь зелье травника Роска, что живёт в соседней деревне, спасёт меня от кошмарной смерти.
– Ага, теперь мне надо раздобыть для тебя зелье, я правильно понимаю?
– Плохо мне, помираю!
– Ладно, ладно, заладил тут. Будет тебе зелье!
*В хижине травника Роска*
– Приветствую! Мне нужно твоё чудодейственное зелье, чтобы у Сайласа, жителя соседней деревни, не болел животик.
– У меня его нет, но я могу его приготовить. Вот, держи список ингредиентов.
– Петрушка, ромашка, цветки клевера, кошачьи усы и глаза лягушки? Ну ладно последние два пункта – чувствую, пойло будет то ещё, ну да ладно – но неужели у тебя, травника, нет петрушки или ромашки?
– Нет, тебе нужно собрать их и принести мне.
– Да что ты мне заливаешь? Вот же, на продажу у тебя всё есть!
– Так то на продажу!
– А не слишком ли ты много хочешь? Два золотых за цветок клевера?
– Что-то не нравится – иди, добудь сам.
– Мне лень. Чёрт с тобой, куплю у тебя все ингредиенты, крохобор. Держи свои сто монет. Хорошо, что к концу игры скопил целое состояние. Теперь ты мне сделаешь зелье.
– Сделаю. Пятьсот монет будет стоить.
– Пятьсот?! Ты травами своими обкурился, что ли?
– Зелье ведь не мне нужно.
– Ну ты ушлый вообще! Тут с меня денег поимел, сейчас цену заломил…
– Хочешь жить – умей вертеться.
– Щас я тебя так повращаю…
– Если не хочешь, чтобы твой друг Сайлас скончался в адских муках…
– Он мне не друг!
– Неважно. Ты позволишь человеку умереть? У тебя сердце есть?
– А у тебя есть? 500 золотых за зелье! Я меч адского пламени купил за четыреста! Правда, он быстро сломался, но это неважно.
– Тебе нужно зелье, я знаю, как его приготовить. Я назначаю цену, ты соглашаешься или нет. Всё просто.
– Я просто хочу уже поскорее завершить этот квест и получить, наконец, ачивку за стопроцентное прохождение игры. На, держи свои деньги!
– Мудрый выбор. Теперь подожди день, пока я буду готовить зелье.
– День?
– Оно должно настояться.
– Аргх! Хорошо, что в игре можно медитировать…
*На следующий день*
– Ради твоего спасения, Сайлас, пришлось нехило так раскошелиться. Вот, можешь не благодарить.
– Спасибо, ты спас меня! Теперь я могу дойти до деревни!
– Хвала богам!
– Идём со мной, в пути на нас могут напасть дикие звери, а у меня с собой нет ничего, чем бы я мог от них защититься.
– Подожди, куда пошёл? Давай на моей лошади, так быстрее будет. Ку… Да куда ты? На лошади давай, говорю. Тьфу, дурак…
– Не отставай, скоро стемнеет.
– Ну точно, дурак. Солнце же в зените, какое стемнеет?..
*Несколько минут спустя*
– Слушай, может расскажешь немного о себе? Молчишь? Ну да, чего я хотел от непися?! Зачем развлекать игрока разговорами в пути?
– Не отставай, скоро стемнеет.
– Я с тобой рука об руку иду, придурок! Если не заткнёшься, в глазах у тебя точно стемнеет.
– Ну где ты там? Нам нужно дойти до деревни до заката.
– Я получу эту ачивку! Я получу эту ачивку! Я получу…
*Ещё несколько минут спустя*
– Наконец-то деревня! Всего три паршивых волка четвертого уровня. Скукотища, и голыми руками бы справился, но знаешь, я был рад, когда они на нас выскочили. Ты так меня заколебал своими «поторапливайся» и «скоро стемнеет», что очень хотелось отдать тебя им на съедение.
– Ну вот мы и на месте. Здесь я живу.
– Здесь? Здесь уже, похоже, никто не живёт. Ты посмотри, дом сгорел, одна только труба от печи торчит.
– Уходя, я закрыл калитку на ключ и спрятал его в цветочном горшке. Но горшка нигде нет. Помоги мне его разыскать.
– Что? Ты издеваешься? Какой горшок, какой ключ? Глаза разуй, твоего дома нет!
– Куда же он мог подеваться?.. Ааа, вот же. Смотри, Герой, горшок плавает в пруду. Значит, ключ находится на дне. Вот, держи удочку, вылови ключ.
– Да твою-то дивизию! Серьёзно?
– Лишь на тебя вся надежда.
– Давай сюда свою удочку! А не проще ли просто зайти в воду и нащупать на дне ключ? А, всё, понял, не проще. Невидимый барьер. И как я не догадался?
*Спустя тридцать четыре закидывания удочки*
– Ха, не знаю как, но у меня получилось выловить ключ. Вот, держи.
– Спасибо, Герой! Наконец-то я смогу попасть домой.
– Братан, ты не поверишь…
– О, нет! Мой дом разрушен! Что же случилось? Сесилия, дочь моя! Её нигде нет! Это всё проделки главаря разбойников, его подручные похитили мою девочку! Герой, я снова вынужден просить тебя о помощи.
– Дай угадаю: нужно спасти твою дочь? Только с чего ты взял, что тут замешаны разбойники?
– Скорее, страшно представить, что могут сделать эти выродки с моей Сесилией.
– Ясно, просто потому что.
– Я щедро отблагодарю тебя, Герой!
– Ага, интересно чем? Ещё скажи, что у тебя где-то мешочек с золотом закопан, в качестве приданого дочурке. Задания ты мне выдаёшь исправно, и хоть бы десяток экспы отсыпал…
– Лишь на тебя вся надежда!
– Ой, да заткнись ты уже! Куда идти не спрашиваю, маркер на карте стоит. Не боись, верну я тебе твою дражайшую Сесилию в целости и сохранности.
*Через десять минут у моста через реку*
– Оп-па, братва, смотрите-ка, кто едет? Что, путник, хочешь на ту сторону? Придётся заплатить!
– Мужики, вы, видимо, берега конкретно так попутали. Лучше бы отошли в сторонку подобру-поздорову.
– Выкладывай всё, что есть, иначе сами обшмонаем. Только уже твой труп.
– Мужики, я понимаю, интеллектом вас природа не одарила, но два и два сложить неужто не можете? У меня восьмидесятый уровень, а у вас пятый. И вас не орда, а всего пятеро! Как думаете, что произойдёт, если…
– Вали его, братва!
– Ну, я хотя бы попытался…
*Ещё через десять минут*
– Очень надеюсь, что это последнее задание в цепочке квеста, ибо я уже порядком под… устал. Так, надо понимать, вот это обнесенное забором поселение и есть логово разбойников. Ну держитесь, козлы, буду резать, буду бить, всё равно вам всем не жить! Эй, пучеглазый, отворяй ворота, мне с вашим главным нужно перетереть. Что, правда? Действительно открыл? А я думал попытаешься остановить для проформы, поугрожать хотя бы.
– Так-так-так, кто это к нам пожаловал?
– Ты вожак? Верни девушку и может быть, гарантий я дать не могу, кто-нибудь из вас сможет уйти отсюда живым.
– Пришёл за этой милашкой? Красивая, не находишь? Если хочешь забрать её целой и невредимой, тебе придётся кое-что сделать для меня.
– Здесь я ставлю условия, понял? Сейчас порешаю вас всех и дело с концом! Эй, почему я не могу вынуть меч из ножен? Что за дела?
– Слушай сюда, Герой! Принесёшь мне волшебную лампу, которую сторожит восьмиглавый ужас, и девка твоя. Без лампы можешь здесь не появляться. А теперь проваливай с глаз моих!
– Да какого фига?! Как я оказался за забором? Эй, пучеглазый, отворяй ворота! Слышишь меня? Аууу! Вот же тварь! Я тебя запомнил.
*Ещё через десять минут у старого покосившегося дома*
– Оп-па! Платиновый сундук в разваливающемся доме? Интересно, что внутри. Да ёклмн! Ну это уже совсем! Дверь, обычная, блин, деревянная дверь, наполовину разрушенная, а я ни открыть её не могу, ни сломать! В стене вот такенная дыра, а пройти никак! И на крышу… ыыых… не залезть. Сюр какой-то! Ну и как, спрашивается, до сундука добраться? И что он вообще делает ЗДЕСЬ? Ой, да и хрен с ним, у меня и так почти весь шмот легендарный. Пускай другие пытаются туда попасть, я уступаю. Мне ещё лампу долбаную добывать.
*Восточный край карты, пятнадцать минут и три убитых волка спустя*
– Вот ты какой, восьмиглавый ужас! Здоровый, сука! Правда, я думал добраться до тебя будет труднее. Надеюсь, эта битва будет легендарной! Готовься к смерти, чудище, сейчас тебя пошинкую! Эй, да какого… Опять меч не вынимается! Да ну жёваный Каргот!
– Ты пришёл за лампой, не так ли? Я не хочу с тобой драться. Я убил тысячи таких же смельчаков, как ты, и мне это порядком наскучило.
– Пустое бахвальство. Сразись со мной, трус!
– Я отдам тебе лампу просто так, если ты отгадаешь три мои загадки.
– Дожили… Огромное чудовище, которому самое то быть крутым боссом, будет играть со мной в угадайку. Просто класс! Ну задавай.
– Не лает, не кусает, но в дом не пускает.
– И это твоя загадка? Ну замок.
– Правильно.
– Зимой и летом одним цветом.
– А посложнее загадки есть?
– Зимой и летом одним цветом.
– Ох… Ёлка.
– Неправильно.
– В смысле? Почему неправильно.
– Неправильно.
– Ну, не знаю, камень?
– Неправильно.
– Да блин, много чего одним цветом и зимой, и летом.
– Правильно.
– Мдааа…
– Сколько нужно гоблинов, чтобы вкрутить одну лампочку?
– О, неужто, задачка со звёздочкой. Ну явно не один…
– Неправильно.
– Да знаю, дай порассуждать. Ну я могу так все числа перебрать, хрен его знает. Видимо, подразумевается, что гоблины тупые и справиться с такой легкой работой в одиночку не в состоянии, да и вдвоем явно тоже. Так, погоди, какая, к черту, лампочка в фэнтезийном мире?
– Твой ответ, Герой.
– Ни одного гоблина не надо.
– Правильно. Лампа твоя.
– Вот спасибо. Хотя лучше бы подрались…
*На пути к лагерю разбойников*
– Ой, милок, как хорошо, что ты тут проезжал, помоги бабушке, повозка у меня сломалась, и лошадь убежала.
– Блин, бабка, ну ты вот совсем не в тему… Ладно, что там у тебя?
– Колесо отломалось.
– Сейчас поставлю, так и быть… Ну вот, всё готово. Эй, бабка, ты где?
– Ахаха, пока ты возился с колесом, я украла у тебя лампу. Больше ты её не увидишь.
– Твою-то мать…
*В комнате игрока*
– Не, я так больше не могу… Сохраняюсь и выхожу. Это самая долбанутая цепочка квестов из тех, что я когда-либо встречал! Яйца бы поотрывал и сценаристам, и разработчикам, и всем-всем, кто причастен к её созданию! Но ничего, я добью её. Может завтра, или послезавтра, но добью. Ачивка будет моя! Так, стопэ… Вышло обновление? DLC? Интересно, интересно… ЧЕГООООО??? ГДЕ ВСЕ МОИ СОХРАНКИ??? ВЫ ЧЕ, УГОРАЕТЕ??? Мне все заново проходить? Да идите вы в жопу! Удаляю на хрен! Лучше Ведьмака в десятый раз перепройду. Или Скайрим. Нет ничего лучше классики.
![Взять и собраться: вернем Пятничное [мое]!](https://cs9.pikabu.ru/images/awards/sm_1595706514152772406.png){kind=small}
