Платон
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Свежие факты из жизни Платона! “Машина времени” заработала
Это не шутка и не кликбейт — в сгоревшем папирусе из Геркуланума нашли уникальные сведения о выдающихся греческих философах, в том числе о Платоне. Свиток, содержащий «Историю Академии Филодема Гадарского» (110 — после 40 г. до н. э.), прочитали почти на 30%, разобрав более 1000 слов. Фантастика?
Мы уже писали о том, как современные технологии позволили прочитать сгоревшие папирусы из Геркуланума и узнать о любви римлян к каперсам. Проект «GreekSchools» получил продолжение и будет работать ещё минимум два года. Его координирует Грациано Раноккья из Пизанского университета в сотрудничестве с Институтом наук о культурном наследии. Результаты исследования они представили в библиотеке Неаполя, где и хранился расшифрованный папирус.
Благодаря извержению Везувия в распоряжении учёных оказались не только римские города Помпеи и Геркуланум с их улицами, фресками, мебелью и даже уличной едой, но и свитки, найденные на Вилле Папирусов в Геркулануме. На вилле найдена целая древняя библиотека, более 1800 свитков. На самом деле, их нашли ещё в XVIII веке. Свитки неоднократно пытались прочитать, но только сейчас это стало возможно сделать — от жара они обуглились, и просто развернуть их невозможно. Помогла компьютерная томография и нейросеть, которую обучили распознавать надписи на обугленном материале по крошечным неровностям, оставшимся от чернил. Чуть больше года назад появилась новость о первом расшифрованном слове в древнем свитке - и вот искусственный интеллект уже читает большие фрагменты текста, а ученые, словно с помощью машины времени, узнают новые факты об античных философах. Папирус рассказывает об Академии Платона, эллинистической литературе, Филодеме Гадарском и древней истории в целом.
Например, мы читаем, что Платон был похоронен в отведенном для него саду Академии в Афинах, недалеко от Мусеона, святилища муз. До этого в источниках указывалось только, что философа похоронили в Академии, неизвестна и точная дата смерти — 348 или 347 годы до н.э. Сложность была в том, что здание Академии уничтожил римский полководец Сулла в 86 году до н.э.
Уточнили и некоторые факты из жизни Платона — оказалось, что он был продан в рабство раньше, чем считалось. В папирусе сказано, что это произошло на острове Эгина либо 404 г. до н. э., когда спартанцы завоевали остров, либо, по другой датировке, в 399 г. до н. э., сразу после смерти Сократа. До этого рабство Платона связывали с датой 387 г. до н.э., пока он находился на Сицилии при дворе Дионисия I Сиракузского.
Немного больше мы узнаём и о характере философа — так, в одном из диалогов Платон презрительно высказывается о музыкальных и ритмических способностях варвара-музыканта родом из Фракии.
Среди методов, которые позволяют читать сгоревшие папирусы — инфракрасная и ультрафиолетовая оптическая визуализация, молекулярная и элементная визуализация, тепловизионная томография, цифровая оптическая микроскопия, использование машинного обучения и так далее. Ждём новых открытий — наверняка их за время работы проекта будет ещё много.
Я не знаю как жить дальше
Попробовал подумать как жить (с небольшой поддержкой психологической теории Платона). Будет приятно если вы присоединитесь к моему мышлению, добавив свои мысли.
Самое удивительное в путешествии
Один из величайших мудрецов Древней Греции Платон отправился в долгожданное морское путешествие. Увы, философу не удалось посетить привлекавшие его острова и страны.
Капитан корабля оказался таким неумелым, что судно несколько раз получало пробоины и садилось на мель, пока, по требованию пассажиров, не вернулось в Афины.
— Учитель! Что было самым удивительным в твоем путешествии? — спрашивали ученики сошедшего на берег Платона.
— Самым удивительным я считаю то, что мне удалось вернуться живым, — был ответ.
Aristocrat by The Internal Expression
Аристократ, музыка The Internal Expression
Аристокра́тия (др.-греч. ἀριστοκρατία, «власть лучших»; от ἀριστεύς-«знатнейший, благороднейшего происхождения», и κράτος-«мощь, власть, вождь»)-форма государственного правления, при которой власть принадлежит знати (в отличие от единоличного наследственного правления монарха, единоличного выборного правления тирана или демократии).
В Древней Греции, откуда происходит термин, данная форма правления в исходном варианте дословно понималась как «владычество лучших», когда каждый аристократ обладает определённым набором добродетелей. Примерно похожие взгляды существовали и в средневековой Западной Европе (рыцарские добродетели), и в древнем Китае (шесть искусств), когда аристократ действительно являлся лучшим в каком-то коллективе, роду, городе, стране (крае, регионе), государстве.
Черты данной формы правления можно увидеть в некоторых городах-государствах античности (Древний Рим, Спарта и других) и в некоторых средневековых республиках Европы.
Ей противопоставляется ранняя демократия, в которой державная власть признается принадлежащей всей совокупности или большинству граждан.
Термин «аристократия» введён в употребление античными философами Платоном и Аристотелем.
Аристотель выделял аристократию как относящуюся к хорошим формам правления наряду с политией, которую он считал лучшей (власть средних), и монархией, которая шла перед аристократией после политии.
Извращённой аристократией Аристотель считал олигархию-власть богатых, при которой учитываются в большей степени интересы самих правящих лиц, нежели интересы государства в целом.
В основании аристократии лежит идея, что государством должны управлять только лучшие из всех, избранные. Но на деле вопрос об избранничестве находит различное разрешение: в одних аристократиях определяющим началом является знатность происхождения, в других воинская доблесть, высшее умственное развитие, религиозное или нравственное превосходство, наконец, также размеры и род имущества (имущественный ценз). На многочисленных примерах можно проследить дрейф критериев от обладания реальными добродетелями к простой принадлежности знатному семейству. Впрочем, в большинстве аристократий несколько этих факторов, или все они вместе соединяются для определения права на государственную власть.
Помимо государственной формы, аристократами называются ещё высшие аристократические классы. Принадлежность к ним может обусловливаться рождением и наследованием известных недвижимостей (родовая аристократия, знать в тесном смысле), или же она связана с приобретением особых, предполагающих её условий (денежная и чиновная аристократия, noblesse financière, noblesse de la robe), или, наконец, достигается избранием. К последнему роду принадлежала народная аристократия древнего Рима. Родовая и поземельная аристократия достигла полного своего развития в феодальной организации нового европейского общества, явившегося на смену античной цивилизации; в борьбе с этой средневековой аристократией вырос и укрепился принцип современной монархии. Решительный, смертельный удар нанесла ей Великая французская революция, положив начало господству денежной олигархии, утвердившей теперь своё владычество во всех европейских государствах.
В России на рубеже XIX-XX веков сущность аристократического принципа заключалась в том, что господство должно принадлежать «лучшим людям по наследству» и влекла за собою три важных последствия:
-Даже в конституционных монархиях аристократические элементы участвуют если не прямо в обладании верховной властью, то в её отправлениях, и притом фактически везде, а в так называемых представительных монархиях - в силу государственно-юридических полномочий. Последнее осуществляется преимущественно в форме избрания членов верхних палат парламентов £(например, Палата пэров в английском Парламенте); но и нижние палаты, или палаты представителей, равно как вообще всякое народное представительство, в свою очередь, тоже покоятся на аристократическом принципе.
-Самая широкая демократия не только терпит у себя аристократические элементы, но в действительности есть не что иное, как расширенная аристократия, так что оба они - понятия относительные и представляют лишь различные степени развития одной и той же государственной формы одного и того же определяющего её начала.
-Наконец, третье последствие заключается в том, что во всех образующихся внутри государства общественных союзах, политических, социальных и даже церковных, равно как в международных союзах государств, везде выступает аристократический принцип. Источник. Аристократия из Википедии - свободной энциклопедии
Aristocracy
Aristocracy (from Ancient Greek ἀριστοκρατίᾱ (aristokratíā) 'rule of the best'; from ἄριστος (áristos) 'best', and κράτος (krátos) 'power, strength') is a form of government that places power in the hands of a small, privileged ruling class, the aristocrats. The term derives from the Greek αριστοκρατία (aristokratía), meaning 'rule of the best'.
At the time of the word's origins in ancient Greece, the Greeks conceived it as rule by the best-qualified citizens—and often contrasted it favorably with monarchy, rule by an individual. The term was first used by such ancient Greeks as Aristotle and Plato, who used it to describe a system where only the best of the citizens, chosen through a careful process of selection, would become rulers, and hereditary rule would actually have been forbidden, unless the rulers' children performed best and were better endowed with the attributes that make a person fit to rule compared with every other citizen in the polity. Hereditary rule in this understanding is more related to oligarchy, a corrupted form of aristocracy where there is rule by a few, but not by the best. Plato, Socrates, Aristotle, Xenophon, and the Spartans considered aristocracy (the ideal form of rule by the few) to be inherently better than the ideal form of rule by the many (politeia), but they also considered the corrupted form of aristocracy (oligarchy) to be worse than the corrupted form of democracy (mob rule). This belief was rooted in the assumption that the masses could only produce average policy, while the best of men could produce the best policy, if they were indeed the best of men. Later Polybius in his analysis of the Roman Constitution used the concept of aristocracy to describe his conception of a republic as a mixed form of government, along with democracy and monarchy in their conception from then, as a system of checks and balances, where each element checks the excesses of the other.
In modern times, aristocracy was usually seen as rule by a privileged group, the aristocratic class, and has since been contrasted with democracy.
The concept evolved in ancient Greece in which a council of leading citizens was commonly empowered. That was contrasted with representative democracy in which a council of citizens was appointed as the "senate" of a city state or other political unit. The Greeks did not like the concept of monarchy, and as their democratic system fell, aristocracy was upheld.
The concept of aristocracy according to Plato has an ideal state ruled by the philosopher king. Plato describes "philosopher kings" as "those who love the sight of truth" (Republic 475c) and supports the idea with the analogy of a captain and his ship or a doctor and his medicine. According to him, sailing and health are not things that everyone is qualified to practice by nature. A large part of the Republic then addresses how the educational system should be set up to produce philosopher kings.
In contrast to its original conceptual drawing by Aristotle in classical antiquity, aristocracy is not in modern times understood in opposition to oligarchy or strictly as a form of government, with entitled nobility as in monarchies or aristocratic merchant republics. Its original classical understanding has been taken up by the modern concepts that can be loosely equivalent to meritocracy or technocracy.
Aristocracies dominated political and economic power for most of the medieval and modern periods almost everywhere in Europe, using their wealth and land ownership to form a powerful political force. The English Civil War involved the first sustained organised effort to reduce aristocratic power in Europe.
In the 18th century, the rising merchant class attempted to use money to buy into the aristocracy, with some success. However, the French Revolution in the 1790s forced many French aristocrats into exile and caused consternation and shock in the aristocratic families of neighbouring countries. After the defeat of Napoleon in 1814, some of the surviving exiles returned, but their position within French society was not recovered.
Beginning in Britain, industrialization in the 19th century brought urbanization, with wealth increasingly concentrated in the cities, which absorbed political power. However, as late as 1900, aristocrats maintained political dominance in Britain, Germany, Denmark, Sweden, Austria and Russia, but it was an increasingly-precarious dominion. The First World War had the effect of dramatically reducing the power of aristocrats in all major countries. In Russia, aristocrats were imprisoned and murdered by the communists. After 1900, liberal and socialist governments levied heavy taxes on landowners, spelling their loss of economic power. Sources. Aristocracy, from Wikipedia, the free encyclopedia
Культура (1)
Интересная вещь – культура. Можно ли ею владеть? Не все одинаково отвечают на этот вопрос. Если да – то любое заимствование – это нехорошо. Так и говорят многие современные левые либералы, осуждающие тех, кто отважился одеть костюм индейца на карнавал или заплести негритянские косички. Американский литературный критик и философ Мартин Пухнер мыслит иначе. Подражать и брать из других культур – это нормально. Человечество издавна этим занималось. Об этом рассказывает свежая книга Пухнера.
Культура. Новая история мира.
Мы как биологический вид подвержены процессу дарвиновой эволюции. Но есть ещё одна эволюция, в которую мы включены: эволюция культурная. Она основана на способности передачи навыков и информации от человека к человеку. Внешне мы при этом не меняемся, но внутренне – вполне. Передавая от одного к другому, мы накапливаем, храним и делимся знаниями. Однако, случись прерваться линии передачи – знание окажется потерянным. Его придётся восстанавливать с нуля. Потому взгляд в прошлое – чрезвычайно полезен, потому что укрепляет нашу связь с предками, которым есть что сказать. Поняв прошлое или даже попытавшись возродить его, можно совершить революцию в настоящем, можно создать что-то новое.
Пухнер рассказывает в своей книге о бесконечном круге хранения, утери и восстановления культуры. Ещё одним драматическим моментом является взаимодействие культур при столкновении, будь это война, коммерция или путешествия. Это взаимодействие тоже даёт шанс на появление чего-то нового. Автор напоминает нам:
Культура – это не имущество, а что-то, что мы передаём другим для использования по-своему, культура – широкий проект переработки, в котором восстанавливаются маленькие фрагменты из прошлого, чтобы создать новые и удивительные способы создание значения.
Царица Нефертити и её безличный бог.
В декабре 1912 года бригадир из немецкой экспедиции археологов Мухаммед эс-Сенусси извлёк на свет Божий великолепно сохранившийся бюст египетской царицы. На него смотрело лицо удивительной симметрии и красоты. Были немножко повреждены уши, и не хватало одного глаза. И не было подписи. Потребовались годы, чтобы выяснить, кого изображал бюст из пыльной Амарны: супругу фараона Аменхотепа IV Нефертити. Это было непросто: ни она, ни её муж не присутствовали в списках фараонов, которые из века в век велись египетскими жрецами.
Не стоит считать, что этот прелестный бюст был точным образом царицы. Нефертити могла выглядеть совсем по-другому. Египетская живопись и скульптура не были натуралистичны, а служили абстрактной системой визуального сообщения. Стоит хотя бы вспомнить об иероглифах, которые были стандартизованными символами для обозначения идей и комбинаций звуков.
Не стоит считать, что этот прелестный бюст был точным образом царицы. Нефертити могла выглядеть совсем по-другому. Египетская живопись и скульптура не были натуралистичны, а служили абстрактной системой визуального сообщения. Стоит хотя бы вспомнить об иероглифах, которые были стандартизованными символами для обозначения идей и комбинаций звуков.
С ранней древности египтяне пытались прикоснуться к вечности. Они складывали в погребальных камерах всё, что может пригодиться покойному в будущем, начиная с еды и заканчивая обнажёнными девушками. А также мумифицировали самого покойного. Отец Аменхотепа IV поклонялся прошлому и преемственности, как все египтяне, но сын его, женившись на Нефертити и вступив на трон, решил порвать с традицией. Он стал пренебрегать культом бога его предков Амона в пользу Атона – солнечного диска. В принципе, предпочтение одного божества перед другим – не бог уж весть какая редкость в Египте. Но Нефертити с супругом пришли к мнению, что все боги, за исключением Атона, не имеют значения.
Инерцию общества трудно преодолеть даже фараону. Пришлось оставить позади столицу Фивы с её старыми храмами и построить в пустыне новый город – Ахетатон, то есть горизонт Солнца. На этом месте и выросла впоследствии Амарна. И если раньше подражание вечным образцам было родовой чертой египтян, то в новом городе, выстроенном вокруг храма Атона, в почёте было новаторство и слом традиций. Чтобы закончить революцию, фараон сменил имя, назвавшись Эхнатоном: «полезным для Атона».
Революция закончилась почти так же внезапно, как и началась. Супруги увлеклись новым городом, его архитектурой и богослужениями, не уделяя достаточно внимания империи. Соседи стали давить на вассалов, старые враги из Фив воспользовались ситуацией. А потом началась эпидемия, которая не пощадила, ни нового города, ни самого фараона. Последовало два коротких правления его наследников, пока власть не перешла к несовершеннолетнему сыну Эхнатона Тутанхатону («живое воплощение Атона»). Регентом был высокопоставленный писец и администратор Ай. Целью стало обеспечение стабильности, которая потребовала отмены революционных нововведений отца. Тутанхатон стал Тутанамоном. Столица переехала обратно в Фивы, а старый город постепенно пришёл в упадок. Фараонский скульптор Тутмос бережно сложил перед переездом то ненужное, что не стоило тащить с собой в Фивы, в отдельную комнату и запечатал её. Пройдут тысячелетия – и археологи достанут из пыли бюст царицы и распечатают нетронутую гробницу Тутанхамона. Забвение – лучший консерватор для артефактов.
Но до этого монотеизм найдёт своих подражателей в лице хананейских пастухов. Их поводыри – Иосиф и Моисей – провели значительную часть своей жизни в Египте. Вряд ли они что-то знали об Эхнатоне: имя мятежного фараона оказалось стёрто со стен, а сам он был известен потомкам как «преступник из Амарны». Что уж говорить о его религиозном эксперименте. Но определённые параллели в религии можно проследить. Как там было на скрижалях?
Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим.
Сегодня мы уделяем Эхнатону и его короткой революции столько внимания потому, что сами живём в мире, сформированном монотеизмом. Этот эпизод напоминает нам о том, что прошлое – не данность, которую можно открыть или отвергнуть. Оно – предмет непрестанной борьбы. Нефертити и Эхнатон оставили Амона, их наследники оставили в запустении свежевыстроенный Ахетатон. Новатор стал преступником, и обратно. Наше прошлое – объект неустанного пересмотра под диктовку наших потребностей и предрассудков.
Платон сжигает трагедию и изобретает историю.
Египетские жрецы Изиды смеялись над Солоном, говоря, что греки – это дети, не помнящие прошлого. В принципе, они были не так уж неправы: пользуясь стабильным окружением, Египет создал весьма долговечную культуру. В сравнении с ним Греция действительно напоминала ребёнка. Её мифы и легенды передавались устно, потому не удивляет, что представители культуры, основанной на письменности, смотрели на греческие традиции свысока. Но время шло, греки быстро учились и переняли у финикийцев фонетический алфавит, овладеть которым было куда легче, чем иероглифами. Наступила эра массовой грамотности.
Беседа Солона со жрецами известна нам из диалога Платона. Скорее всего, её и не было вовсе. Что интересно: Платон вкладывает в уста египтян «настоящую» долгую историю Эллады и её борьбы против Атлантиды много тысяч лет назад. Однако что может быть не так с культурой непрестанной юности? Платону она была не нужна. Он использовал своё восхищение Египтом для того, чтобы атаковать свою собственную культуру.
Греки издавна любили попеть и потанцевать на дионисиях. Со временем религия стала утрачивать роль в этих фестивалях. Пьесы стало возможно смотреть вне этого контекста, и из этого постепенно родился театр – адаптируемая и переносимая форма искусства. Здесь помогла и письменность. В молодости Платон заведовал театральным хором – это была завидная по тем временам должность. Он даже написал свою первую трагедию для постановки. Но его намерениям суждено было измениться.
Случайно он натолкнулся на группу людей, оживлённо дискутировавших с Сократом. Этот ходивший босиком сын скульптора и повивальной бабки подвергал всё сомнению, даже таких авторитетов, как Гомер. Подумаешь – записал легенды. Это ведь не значит, что всё это правда. Хуже всех досталось от критики Сократа театру. Мыслитель был озабочен властью этого искусства над неокрепшими душами граждан, не доверял актёрам-притворщикам и считал театр пространством чистой иллюзии, придуманной автором в своих материальных интересах.
Платон был очарован. Перед ним встал выбор: театр или философия. Он выбрал второе, сжёг свою пьесу и присоединился к Сократу в его уничтожающей критике всего, в том числе любимого прежде театра, а также демократии. Последнюю было за что критиковать. Особенно после того, как самого Сократа афинский демос осудил на смерть. Платон-драматург понял, что смерть учителя сделает его трагическим героем философии. Вместо трагедий, он писал свои знаменитые Диалоги о беседах с Сократом, который продолжил критиковать всё и вся уже пером своих учеников. В этой критике досталось даже письменности, которую Платон упрекал в расхолаживании памяти людей. Критиковалась вся реальность, что привело философа к идее мира чистых форм, чьей бледной тенью является всё, что нас окружает.
Несмотря на критику театра, диалоги Платона дожили до наших дней вместе с трагедиями Эсхила и комедиями Аристофана. Их жизнь продлила массовая грамотность, запустившая широкую циркуляцию этих произведений. Выжить идеям древних помог и другой механизм: имитация последующими поколениями, вдохновлёнными деяниями предков. Передача идей из уст в уста, то есть образование, полагалась не столько на камень или папирус, сколько на большое количество их носителей. Для этих целей Платон создал философскую школу в оливковой роще – Академию.
Это был хороший урок для египетских жрецов, идеи которых оказались забыты. Александрийская библиотека сгорела, многие тексты были утрачены, но идеи продолжили жить в головах потомков. Тысячелетия спустя, мыслители создавали свои утопические образы по примеру Атлантиды, а фантасты вспоминали о Платоне, рисуя своё воображаемое будущее. Или настоящее? Что есть наша жизнь – объективная действительность или лишь компьютерная симуляция? Обо всём этом Платону было что рассказать.
Царь Ашока отправляет послание в будущее
Фируз-шах Туглак любил поохотиться у подножий Гималаев. Однажды он натолкнулся там на внушительную колонну из песчаника, выдающуюся на четырехэтажную высоту в небо. Она не выходила из него из головы после возвращения обратно в Фирузабад (сегодня Дели). Кто её воздвиг? И что делать с этим наследием прошлого? Султан решил не разрушать колонну, а доставить к себе. По тем временам, это было блестящее достижение: она ехала на повозке с 42 колёсами, каждое из которых тянуло две сотни работников. Потом целая флотилия барж везла колонну вниз по Джамне, а затем тысячи работников водружали её рядом с дворцом султана. Там она и стоит уже девятую сотню лет.
Колонна была исписана символами неизвестной письменности. Султан был не первым, на кого оказали впечатление древние письмена. За семь столетий до него китайский монах Сюаньцзан тоже заинтересовался ими. У него было преимущество во времени, потому он смог узнать из буддийской легенды, что её поставил легендарный император Маурьев Ашока за шестнадцать столетий до султана. Его обратил в буддизм один из монахов, после чего император старался продвигать эту религию в своём царстве.
Надписи удалось прочитать лишь в XIX веке. В них Ашока представлял себя просвещённым монархом, который делал упор на моральные ценности, счастье, добрые дела и правду и прославлял дхарму. В то далёкое время Ашока представил социальную программу, распространявшуюся на все касты, и даже на животных. При этом он не был столь радикальным, сделав уступки: он написал, что нужно стараться избегать ненужного (а не всего) страдания и убийства определённых (а не любых) животных. Однако ясно было то, что за соблюдением дхармы стояла мощь всего государства. Своё видение Ашока выражал в указах, которые и писал на колоннах и придорожных скалах. Колонны ставились в стратегических местах – там, где должна царить дхарма.
Надо сказать, что индусы строили в основном из дерева и земли. Идею воздвигнуть колонны из камня Ашока взял, по-видимому, у персидских путешественников и купцов: Персеполь славился своими колоннами, некоторые из которых достигали двадцати метров в высоту. По примеру персов, верх колонн Ашоки украшали изображения животных. Вот такие:
Надписи на колоннах Ашоки порой вызывают удивление: где ещё император раскаивался за причинение страданий во время своих успешных военных кампаний? Удивляет и личный тон посланий Ашоки. Если Нефертити изменила верования правящего класса, то он хотел изменить сердца и умы своих подданных. Он пытался изменить то, как они думают и как живут, и для этого говорил с ними напрямую. Безуспешно, как оказалось.
Трудно было это сделать в стране, с незапамятных времён полагающейся на устное предание. Из уст в уста передавались веды, дошедшие до наших дней. Из уст в уста передавались предания о Будде. Со временем появились и системы письма. От арамейского происходило забытое кхарошти, которым Ашока записал два из своих указов. Но более известен стал брахми, на который повлияло греческое письмо, принесённое в Индию Александром Македонским. На брахми выбиты и письмена, поразившие средневекового султана. Ашока проводил гибкую политику и поставил даже пару колонн с греческими переводами там, где жило много греков. Конечно, мало кто мог тогда прочитать царские указы. Для простого народа проблема была решена регулярным чтением указов вслух специальными глашатаями.
Так в результате креативной переработки император скомбинировал индийское прошлое с достижениями Персии и Греции для того, чтобы создать что-то новое. Прошли века – и Фируз-шах приспособил творение Ашоки для своих целей.
Ашока пытался распространить дхарму на запад, в Персию и Грецию. Успеха он не добился. Вместо этого буддизм торжествующе пошёл на восток – в Китай, Корею, Японию, Юго-Восточную Азию. Слово Будды распространяли монахи, путешествующие по Великому Шёлковому Пути.
Древний император надеялся, что его послание, высеченное в камне, сохранится в умах потомков дольше, чем при устной передаче. Увы, он недооценил важность того, что мало написать. Нужно ещё построить школы, в которых бы учились потенциальные читатели его посланий. Со временем надписи Ашоки стали нечитаемы, и лишь та самая передача знаний из уст в уста сохранила связь между ним и его колоннами. Но что напишешь пером – не вырубишь топором. В тридцатых годах XIX века англичане стали изучать культуру покоряемой ими страны, чтобы более эффективно править. Усилиями Джеймса Принсепа и других лингвистов брахми был декодирован.
В ретроспективе мы понимаем, что многое в нашем культурном развитии включает в себя прерывания, непонимание, заимствование и воровство в процессе открытия для себя прошлого и использования его для своих целей. Об этом нам говорит история удивительного монарха и его колонн, которые были воздвигнуты, покинуты, не поняты, забыты, открыты снова, перемещены и, наконец, расшифрованы.